Войны новейшего времени ведутся по определенным принципам.

Новейшим временем я полагаю период военной истории, который начался с Войны в Заливе и операции Буря в пустыне.

Принципы работают тем более, чем более государство обладает современными типами вооружений и средств. А также, чем более государство имеет немилитарного влияния в мире.

Принципы эти заключаются в как можно большем использовании авиации, высокоточного оружия и средств поражения тактического уровня и максимальном сокращении, скажем так, родов войск наземного действия.

Первыми, как мы знаем, достаточно успешно подобную стратегию действий начали использовать западные развитые страны.

Подобный принцип действий позволяет максимально сократить непосредственный контакт собственных сил с силами противника, а вследствие этого максимизировать ущерб для противника и минимизировать потери собственного личного состава.

Технически это выглядит так — сначала подавляются средства пво противника, следом разрушаются логистика и коммуникации, дальше, когда противник в достаточной степени деморализован и ослаблен — решаются основные стратегические задачи, ради которых военные действия и ведутся.

Отступление: Про первый этап АТО. Некоторые военные эксперты утверджают, что быстрые и масштабные успехи ВСУ в первый этап АТО были обеспечены не столько действиями наземных сил, сколько результативными налётами авиации и успешными ударами тактическими ракетами. Т.е. в тот момент ВСУ действовали в описанном выше мировом тренде.

Однако понятно, что одними ракетами и авиацией войну не выиграть.

Тут мы немного вспомним, что современные войны — войны гибридные. К этому времени по противнику уже давно должны работать экономические санкции и вестись информационная война.

Так вот, рано или поздно по противнику должны начать работать наземные средства.

И здесь мы приходим к еще некоторым принципам ведения современной войны. Это максимальный отказ от массированного использования собственных наземных сил.

Тем более, что в условиях подавления ПВО и разрушения логистики и коммуникаций, не до конца подавленный противник ожидаемо перейдёт к партизанской войне, к которой наиболее чувствительны традиционные наземные силы.

Так вот, первое.

Силы, скажем так, наземного действия и базирования максимально сокращаются. Но при этом максимально же улучшается их качество. Из собственных сил, по возможности, оставляются только максимально обученные и профессиональные силы специального назначения.

Отступление: Это мы наблюдаем в действиях ВСУ. Качественный рост действующих в зоне ООС сил, которые, за счёт постоянной и длительной выучки начинают всё больше приобретать черты не обычных строевых частей, а спецназа.

Второе.

Я не случайно упомянул выше о современной войне как гибридной. Когда на театре военных действий всё же необходима определенная масса наземных сил... Но, при этом, как мы помним, современные приёмы войны требуют собственные наземные силы сокращать и всячески избегать потерь собственного личного состава... В "уравнение войны" вводятся силы, которые будут воевать на земле "за тебя". В западной терминологии такие силы называют proxy (т.е. близкие).

Proxy — как правило это всевозможные повстанцы, антиправительственные группировки, сепаратисты, ирридента, националистически настроенные силы. В общем кто угодно, кто будет действовать на твоей стороне на территории противника. Убивать и погибать вместо твоих солдат.

Пример подобных действий мы могли видеть в Ливии. Когда большинство наземных действий обеспечивалась силами местных противников Каддафи, а западная коалиция ограничивалась авианалётами.

В некоторых случаях, когда требуется решать наземные задачи своими силами (скажем если proxy неэффективны, недостаточны или нежелательны) — в действие вводятся ЧВК. Потери среди ЧВК обычно не имеют такого же общественного резонанса и деморализующего эффекта, как потери кадровых военных.

Чем дальше в современность, тем больше мы видим кристаллизацию подобной схемы войны.